«К истории возникновения традиции написания мерных икон» Самойлова Т.Е.

В коллекции икон, исторически связанных с Архангельским собором, заметное место принадлежит так называемым мерным или "родимым" иконам. Свое название они получили в связи с тем, что писались в меру новорожденного младенца ко дню его крещения. Эти иконы, очень небольшие по размерам, написанные на узких досках, изображают в рост святого, именем которого наречен новорожденный. В музеях Московского Кремля сохранилось восемь таких икон. Все кремлевские иконы происходят из Архангельского собора - великокняжеской и царской усыпальницы. Пять из них связаны с именами семьи Романовых, три - с последними Рюриковичами. Икона, изображающая Иоанна Лествичника, принадлежала Ивану Ивановичу, старшему сыну Ивана Грозного; икона Феодора Стратилата - Федору Ивановичу. Третья икона "Дмитрий Солунский" конца XVI в. - царевичу Дмитрию Углицкому. У Ивана IV был еще один сын - первенец Дмитрий, родившийся в 1552 году 26 октября, на день святого Димитрия, и умершего летом 1553 г. Иконы его святого в коллекции музея нет. Неизвестны и какие-либо сведения, указывавшие бы на ее существование. Это обстоятельство позволяет предположить, что традиция написания родимых икон берет свое начало именно с момента рождения второго сына Ивана IV - Ивана Ивановича (1554). Верхняя граница ее бытования определяется временем Петра I.

К сожалению, мы не располагаем какой-либо достоверной информацией о причинах зарождения и угасания данной традиции. Однако можно попытаться "нащупать" сюжет, который мог бы пролить свет на причины ее возникновения. В этом мы видим задачу настоящего сообщения.

В русских летописях было принято отмечать рождение княжеских детей. Записи эти, как правило, кратки, без каких-либо комментариев. Однако по летописям можно проследить, как на московской почве зарождается и развивается традиция сопровождать сообщения о появлении на свет княжеских наследников красочным рассказом о чудесных знамениях, предшествовавших их рождению. Постепенно рождение царского наследника начинает "подаваться" в русских летописях как событие совершенно особого рода: оно вымолено, предсказано, а происходящие вокруг него чудеса говорят о значимости его для христианской истории. Если ранее летописи лишь сухо сообщали о рождении сына у князя, то отныне излагается детально проработанная "новелла", повествующая о рождении царского наследника. Некоторые смысловые пересечения с русскими текстами обнаруживают автобиографические записки византийского императора Михаила Палеолога. Одна из основных тем сочинения императора - прославление своего царского рода. Размышляя в контексте этой темы, он утверждает, что "благочадие", рождение наследников - "предмет, превышающий молитву всех людей". Весьма красноречиво он подкрепляет свое положение цитатами из Писания: "Цари бо изыдоша из мене" (Быт.17:6) и "И ныне, о Боже мой, зрю сына царя и того, кто из него, тоже царя, сидящих на престоле моем"(Пс.121:11). Приведенные цитаты помогают провести смысловые корреляции между эволюцией летописных текстов и поступательным развитием идеи царя на русской почве, достигшем апогея в 1547 г., когда впервые русский государь был венчан на царство по церковному чину.

Первый русский самодержец и его духовный наставник митрополит Макарий всячески способствовали сакрализации царской власти, окружая жизнь царя особыми ритуалами и создавая вокруг его персоны "священное пространство". Замысел отмечать рождение и крещение царевичей написанием мерных икон также следует поставить в один ряд с мероприятиями, предпринятыми с целью создать ореол святости вокруг царя. То, что эти иконы фиксировали меру роста младенца, приносимого царем Богу "яко некое священное приношение", придавало им статус фамильных реликвий.

Мы знаем, что со времени Василия III в царской семье стало традицией отмечать рождение детей возведением обетных храмов. И появление первой мерной иконы связывается с именем Ивана Ивановича. Возможно внезапная смерть сына Дмитрия подвигла царскую чету к тому, чтобы снабдить родившегося в 1554 году Ивана Ивановича образом его небесного предстателя, который сопровождал бы его от рождения до смерти, обеспечивая защиту от несчастий.

Все кремлевские мерные иконы, как уже говорилось, происходят из Архангельского собора, великокняжеской усыпальницы. Но где они должны были находиться изначально - неизвестно. Предназначались ли они для келейного, домашнего обихода или были написаны для "детской" Сретенской церкви? Загадочным для нас остаются и обстоятельства их появления в Архангельском соборе. Можно предположить, что мерным иконам отводилась определенная роль в церемонии погребения их владельца, после чего они оставались в храме-усыпальнице, но какова именно была их роль и какое именно место им отводили при гробах последних Рюриковичей, пока остается невыясненным. Ясно лишь то, что они были неотъемлемой частью придворной культуры допетровской Руси. Изменение ритуала погребения государя при Петре I, ориентировавшемся на западные образы, обусловили угасание жизни традиции.