"Христос восприим на рамо заблудшее горохщное овча, ко Отцу приинесет и с небесными совокупит силами. "

Быть может, следует вернуться к образу "Отечество". Видимо, образ этот, задуманный как образ предвечного рождения Сына от Отца, сразу же, в силу некоторой внутренней необходимости, превращается в образ Святой Троицы. И Троица эта не полна, не совершенна, самое иконографическое строение ее является неудобоносимым бременем. Основное стремление этого образа есть изображение Троицы, уходящей в свои недра. Во всем изображении господствует величественный образ Отца. Сын, изображенный в образе Эммануила, расположен как бы в недрах Отца. Дух Святой в образе голубя бесконечно умален образом Своим перед образом Сына и Отца. Он изображен окруженный мандролой в чреве Сына, со сложенными крыльями, или парящим, или иногда как бы вылетающим из чрева Эммануила. Получается бесконечно отягощающее движение внутрь.

Образ Троицы, так изображенный, величественный и .торжественный, скрывает, думается, в самой основе неисправимую неправильность, он стремится и не может сопрячься с богослужебным строем Церкви и с внутренним движением молитвы, сковывая ее своей тяжестью. В этой иконе мы видим, как образ Отца не находит вполне правильного иконографического осуществления. И, как призывал Московский Собор и некоторые отцы, быть может, правильно воздержаться от таких изображений. Но изображение становится вполне оправданным и благословенным там, где в образе Ветхого Денми изображен не непосредственно Бог Отец, но Христос - второе Лицо Святой Троицы.

Это изображение Христа в полноте Отчей славы, которое утверждено словами Самого Господа, - "видяй меня видяй и Отца". Оно глубоко символическое по своей природе, и как изображение Господское вполне может быть самодовлеющей иконой и не имеет той безысходной и неразрешимой трудности, которая связана с непосредственным изображением Бога Отца, не вполне принятым Церковью и являющимся подчас источником не вполне правильных или вовсе неправильных изображений.

Надо думать, что образ Ветхого Денми, имеющий все черты, которые относятся к изображению Бога Отца и в то же время являющийся иконой Христа, и есть чистое, безусловное изображение, говорящее о Боге Отце. Можно сказать, что образ этот также до некоторой степени отвечает содержанию иконы "Отечество", не допущенной к изображению Московским собором. Икона Христа Ветхого Денми может быть аналогична иконе "Отечество" тем, что выражает предвечное и полное сродство, сыновство Бога Сына - Богу Отцу.

Спаситель на этой иконе изображается совершенно так же, как изображается Бог Отец. Одною разницей является только надписание имени. В одном случае имя иконе дано "Бог Саваоф" или "Бог Отец". В другом надписании имени являются слова: "Иисус Христос Ветхий Денми". На первый взгляд, разница не представляется значительной, но если отнестись к начертанному имени со вниманием, то мы увидим, что вся тяжесть, все неразрешимое противоречие, скрытое в прямом изображении Бога Отца, - является безусловно неоспоримым свидетельством о Боге Отце. И восьмиконечный венец, состоящий из двух квадратов, из черно-синего и огненно-красного, так же как и на иконах Бога Отца, венчает главу Христа Ветхого Денми, указывая на полноту отеческой славы, которой облечен Христос. Думается, что этот образ имеет непреходящее и непреложное значение в Церкви.

Непосредственное же и неповрежденное изображение Бога Отца мыслимо, думается, лишь в изображении Святой Троицы в образе трех Ангелов.